Глава Торы, которую мы читаем на этой неделе, содержит два эпизода, которые поначалу кажутся совершенно не связанными между собой. В первом из них Итро, жрец Мидьяна и тесть Моше, советует своему зятю, как лучше распределить властные полномочия между членами общины. Во втором главным действующим лицом выступает Всевышний, который заключает с евреями беспрецедентный союз у горы Синай. Первый и единственный раз Господь явил себя целому народу, заключил с ним завет и передал ему самый известный в мире краткий этический кодекс —Десять заповедей. Что может быть общего между практическими советами мидьянского священника и бессмертными словами Откровения? Это намеренное противоречие играет чрезвычайно важную роль. Формы и структуры повелений не касаются лишь евреев, но являются частью универсальной мудрости человечества, которую мы называем хухма. Евреям известно множество форм лидерства: в древние времена были пророки, старейшины, судьи и цари, при римлянах — наси, в Вавилоне — рейш галута; сюда же относятся городские советы (шива тувей ха-ир) и многие другие властные структуры, вплоть до современного Кнессета, состав которого определяется в результате демократических выборов. Формы правления не являются ни непреложными истинами, ни уникальным для народа Израиля явлением. В Торе говорится, что наступит время, когда народ скажет: «Позволь нам поставить над нами царя […], как у всех народов», — и это единственный описанный в Танахе случай, когда евреям разрешили уподобиться другим народам.
Что действительно уникально для евреев, так это заключенный у горы Синай завет, в соответствии с которым единственным царем и законодателем для них является сам Всевышний. «Он оглашает слово Свое Яакову, постановления и законы Свои —Израилю. Не делал Он этого ни одному народу, поэтому и законов [Его] они не знают, аллилуйя!» (Тегилим 147:19-20). Завет, заключенный у горы Синай, впервые в истории определил именно моральные пределы власти. Любой наделенный властью человек приобретает ее в результате делегирования, которое регулируется моральными императивами самой Торы. Земная власть не абсолютна. Именно эта аксиома всегда выделяла иудеев среди империй древнего мира и светских государств Запада. Таким образом, народ Израиля мог научиться практическим принципам политической власти у мидьянского жреца, но пределы этой власти ему мог обозначить лишь сам Творец.
Как бы то ни было, между советами Итро и Синайским откровением есть нечто общее: в обоих случаях затрагивается вопрос о делегировании, распределении и демократизации властных полномочий.
В одиночку править может только Б-г. Эту идею впервые иллюстрирует Итро. Он навещает своего зятя Моше и замечает, что тот является единственным вождем своего народа. Итро говорит: «Нехорошо то, что ты делаешь» (Шмот 18:17). Это один из двух случаев, когда в тексте Торы встречается слово «нехорошо» (ивр. — ло тов). В первый раз оно используется в книге Берешит (2:18), когда Всевышний говорит: «Нехорошо (ло тов) человеку быть одному». Мы не можем править в одиночку и не можем жить в одиночестве. Быть одному —нехорошо.
Итро предлагает Моше делегировать полномочия:
«Будь [представителем] народа пред Б-гом и передавай Б-гу тяжбы, а народу разъясняй уставы и постановления, сообщая, по какому пути им идти и как поступать. Выбери из народа достойных людей — богобоязненных, правдивых и неподкупных — и назначь их [начальниками]: кого над тысячей, кого над сотней, кого над полусотней, кого над десятком [людей]. Они будут судить народ в любое время: важное дело передадут тебе, а мелкое дело решат сами. Тебе будет легче, потому что они разделят с тобой [бремя]» (Шмот 18:19-22).
Итро предложил существенным образом перераспределить полномочия, в результате чего на каждую тысячу евреев приходился бы 131 вождь (один возглавлял тысячу, еще десять несли ответственность за каждую сотню, еще двадцать человек стояли во главе групп по 50 евреев, и сотня вождей правила десятью евреями каждый). Таким образом, один из восьми совершеннолетних евреев был бы облечен той или иной властью.
В следующей главе, предваряющей Синайское откровение, Всевышний велит Моше предложить евреям завет с Б-гом. В этой связи Творец, в сущности, формулирует миссию народа Израиля:
«Вы видели, что Я сделал с Египтом! А вас Я поднял на орлиных крыльях и принес к Себе. Поэтому, если вы будете слушать Меня и хранить союз со Мной, то вы будете Моим достоянием среди всех народов. Вся земля принадлежит Мне, а вы будете у Меня царством священников и святым народом!» (Шмот 19:4-6).
Эти слова поистине ошеломляют. Священники были в каждом народе. Так, в книге Берешит упоминается Мальки-Цедек, современник Авраама, бывший «служителем Б-га Всевышнего» (Берешит 14:18). В истории Йосефа встречаются египетские жрецы, земли которых не принадлежали фараону (Берешит 47:22). Итро был жрецом Мидьяна. Другими словами, в древнем мире институт священнослужителей не был чем-то уникальным: у всех населявших его народов были свои святые и жрецы. Евреи же должны были превратиться в нацию, в которой каждому предназначено стать священником и каждый призван стать святым.
Я отчетливо помню день, когда в августе 2000 года вместе с раввином Адином Штейнзальцем присутствовал на собрании двух тысяч религиозных лидеров в стенах Генеральной ассамблеи ООН. Я обратил внимание, что, даже находясь в столь достойной компании, мы отличались от остальных. Мы были почти единственными, кто пришел на это мероприятие в обычных костюмах, тогда как другие делегаты были одеты в соответствующие их сану одеяния. Согласно общепринятому канону, священники и приближенные к ним люди должны облачаться в специальные одежды, призванные выделить их среди остальных. Иудеи постбиблейских времен не носили никаких особых одежд и отличительных знаков, потому что каждый еврей был призван стать святым
(Ученик Аристотеля Теофраст называл евреев «народом философов», подтверждая таким образом ту же идею).
Но в каком смысле тогда евреи должны были стать «царством священников»? Коэны считались элитой среди евреев, они представляли колено Леви и были потомками первого первосвященника Аарона, и кетер кехуна, корона первосвященства, не могла считаться достоянием всего народа.
Комментаторы предлагают два возможных объяснения. По мнению Раши и Рашбама, слово коаним, «священники», могло означать «князья» или «вожди». По утверждению Ибн Эзры и Рамбана, есть у этого слова и еще одно значение — «слуги». В этом и вся суть: евреям было предначертано стать народом слуг-лидеров. Завет с Б-гом сделал из евреев нацию, в которой каждый должен нести ответственность не только за самого себя и свою семью, но и за морально-духовный облик своего народа. Этот принцип в дальнейшем лег в основу идеи коль Исраэль аревин зе ба-зе, «все евреи ответственны друг за друга». Евреи не передавали всю полноту власти одному-единственному человеку, каким бы святым и благородным он ни был. Каждый представитель еврейского народа был призван стать одновременно царем и слугой, то есть лидером, вождем. Никогда в истории институт лидерства не был настолько демократизирован.
Вот почему евреями всегда было так сложно руководить. Вспомним знаменитое высказывание Хаима Вейцмана, первого президента Израиля: «Я возглавляю нацию из миллиона президентов». Да, Всевышний — наш пастырь, но еще ни один еврей не был овцой. В то же время именно по этой причине евреи оказывают настолько непропорциональное их численности влияние на мир. Евреи составляют всего-навсего 0,2% населения Земли, но при этом лидеры из их числа найдутся во всех сферах человеческой деятельности.
Быть евреем — значит, быть лидером по призванию.
Что действительно уникально для евреев, так это заключенный у горы Синай завет, в соответствии с которым единственным царем и законодателем для них является сам Всевышний. «Он оглашает слово Свое Яакову, постановления и законы Свои —Израилю. Не делал Он этого ни одному народу, поэтому и законов [Его] они не знают, аллилуйя!» (Тегилим 147:19-20). Завет, заключенный у горы Синай, впервые в истории определил именно моральные пределы власти. Любой наделенный властью человек приобретает ее в результате делегирования, которое регулируется моральными императивами самой Торы. Земная власть не абсолютна. Именно эта аксиома всегда выделяла иудеев среди империй древнего мира и светских государств Запада. Таким образом, народ Израиля мог научиться практическим принципам политической власти у мидьянского жреца, но пределы этой власти ему мог обозначить лишь сам Творец.
Как бы то ни было, между советами Итро и Синайским откровением есть нечто общее: в обоих случаях затрагивается вопрос о делегировании, распределении и демократизации властных полномочий.
В одиночку править может только Б-г. Эту идею впервые иллюстрирует Итро. Он навещает своего зятя Моше и замечает, что тот является единственным вождем своего народа. Итро говорит: «Нехорошо то, что ты делаешь» (Шмот 18:17). Это один из двух случаев, когда в тексте Торы встречается слово «нехорошо» (ивр. — ло тов). В первый раз оно используется в книге Берешит (2:18), когда Всевышний говорит: «Нехорошо (ло тов) человеку быть одному». Мы не можем править в одиночку и не можем жить в одиночестве. Быть одному —нехорошо.
Итро предлагает Моше делегировать полномочия:
«Будь [представителем] народа пред Б-гом и передавай Б-гу тяжбы, а народу разъясняй уставы и постановления, сообщая, по какому пути им идти и как поступать. Выбери из народа достойных людей — богобоязненных, правдивых и неподкупных — и назначь их [начальниками]: кого над тысячей, кого над сотней, кого над полусотней, кого над десятком [людей]. Они будут судить народ в любое время: важное дело передадут тебе, а мелкое дело решат сами. Тебе будет легче, потому что они разделят с тобой [бремя]» (Шмот 18:19-22).
Итро предложил существенным образом перераспределить полномочия, в результате чего на каждую тысячу евреев приходился бы 131 вождь (один возглавлял тысячу, еще десять несли ответственность за каждую сотню, еще двадцать человек стояли во главе групп по 50 евреев, и сотня вождей правила десятью евреями каждый). Таким образом, один из восьми совершеннолетних евреев был бы облечен той или иной властью.
В следующей главе, предваряющей Синайское откровение, Всевышний велит Моше предложить евреям завет с Б-гом. В этой связи Творец, в сущности, формулирует миссию народа Израиля:
«Вы видели, что Я сделал с Египтом! А вас Я поднял на орлиных крыльях и принес к Себе. Поэтому, если вы будете слушать Меня и хранить союз со Мной, то вы будете Моим достоянием среди всех народов. Вся земля принадлежит Мне, а вы будете у Меня царством священников и святым народом!» (Шмот 19:4-6).
Эти слова поистине ошеломляют. Священники были в каждом народе. Так, в книге Берешит упоминается Мальки-Цедек, современник Авраама, бывший «служителем Б-га Всевышнего» (Берешит 14:18). В истории Йосефа встречаются египетские жрецы, земли которых не принадлежали фараону (Берешит 47:22). Итро был жрецом Мидьяна. Другими словами, в древнем мире институт священнослужителей не был чем-то уникальным: у всех населявших его народов были свои святые и жрецы. Евреи же должны были превратиться в нацию, в которой каждому предназначено стать священником и каждый призван стать святым.
Я отчетливо помню день, когда в августе 2000 года вместе с раввином Адином Штейнзальцем присутствовал на собрании двух тысяч религиозных лидеров в стенах Генеральной ассамблеи ООН. Я обратил внимание, что, даже находясь в столь достойной компании, мы отличались от остальных. Мы были почти единственными, кто пришел на это мероприятие в обычных костюмах, тогда как другие делегаты были одеты в соответствующие их сану одеяния. Согласно общепринятому канону, священники и приближенные к ним люди должны облачаться в специальные одежды, призванные выделить их среди остальных. Иудеи постбиблейских времен не носили никаких особых одежд и отличительных знаков, потому что каждый еврей был призван стать святым
(Ученик Аристотеля Теофраст называл евреев «народом философов», подтверждая таким образом ту же идею).Но в каком смысле тогда евреи должны были стать «царством священников»? Коэны считались элитой среди евреев, они представляли колено Леви и были потомками первого первосвященника Аарона, и кетер кехуна, корона первосвященства, не могла считаться достоянием всего народа.
Комментаторы предлагают два возможных объяснения. По мнению Раши и Рашбама, слово коаним, «священники», могло означать «князья» или «вожди». По утверждению Ибн Эзры и Рамбана, есть у этого слова и еще одно значение — «слуги». В этом и вся суть: евреям было предначертано стать народом слуг-лидеров. Завет с Б-гом сделал из евреев нацию, в которой каждый должен нести ответственность не только за самого себя и свою семью, но и за морально-духовный облик своего народа. Этот принцип в дальнейшем лег в основу идеи коль Исраэль аревин зе ба-зе, «все евреи ответственны друг за друга». Евреи не передавали всю полноту власти одному-единственному человеку, каким бы святым и благородным он ни был. Каждый представитель еврейского народа был призван стать одновременно царем и слугой, то есть лидером, вождем. Никогда в истории институт лидерства не был настолько демократизирован.
Вот почему евреями всегда было так сложно руководить. Вспомним знаменитое высказывание Хаима Вейцмана, первого президента Израиля: «Я возглавляю нацию из миллиона президентов». Да, Всевышний — наш пастырь, но еще ни один еврей не был овцой. В то же время именно по этой причине евреи оказывают настолько непропорциональное их численности влияние на мир. Евреи составляют всего-навсего 0,2% населения Земли, но при этом лидеры из их числа найдутся во всех сферах человеческой деятельности.
Быть евреем — значит, быть лидером по призванию.
раввин Джонатан Сакс
http://www.jewish.ru/tradition/actual/outlook/2015/02/news994327902.php
Материал подготовила Шейндл Кроль
Немає коментарів:
Дописати коментар