Ящик Пандоры
- Опять припёрлась? - Белла беззлобно отпихнула незваную гостью, мешавшую в коридоре.
- И все-то мне не рады…
- Шутишь?!
Смерть устало опустилась на стул и вытянула красивые точёные ноги, сбросила капюшон, собрала в тяжёлый узел длинные седые пряди. А ведь она была красавицей, ей завидовали даже птицы. И всего-то грехов за всю жизнь - любопытство, открыла один единственный раз ящик без спросу. С тех пор бед по всему миру без числа, да и ей наказание. Уборщицей по жизни ходить.
- Как же тебя любить то!? - Белла вела диалог с Пандорой уже так давно, что привыкла, и отвечала скорее по привычке, да и слушала вполуха.
- А я причем!? Я же просто уборщица. Я только прибираюсь за вами, за людьми. Так истреблять и мучить, как вы, ни одна с косой не сумеет. Оружие вот - кто изобрел? А печи газовые? Ядерная бомба? Все вам мало. Теория сверхчеловека опять же. Эх…..
Изабелла Вайнштанц не собиралась вступать в дискуссии. И вспоминать решительно ничего не хотела. Но память, нахально выбравшись из-под кучи замков и заслонов, услужливо подбрасывала картинки. Вот в их красивой квартире с огромными окнами в пол рождается младенец. Он кричит и плач его вызывает слёзы восторга у всех членов семьи. Он умер через три месяца. Слабеньким и очень больным был.
- Ну и что!? Зачем сразу обвинять меня то? Как бы вы его лечили в Вене в 1939 году? И как бы вы с ним смогли бежать от немцев, с больным то?! Спасала я вас….
Белла привыкла выслушивать странные и неожиданные откровения Пандоры. Она уже ничему не удивлялась. Все чувства ее растворились, растаяли так давно, что казалось и было все не с ней, а в совершенно другой, чужой жизни.
Она умерла в концлагере. В той очереди в душевые, в которой стояла вместе с мамой, бабушкой, тетей и сестрами.
Она превратилась в оболочку, пустую внутри, но очень прочную снаружи.
"В тебе льется кровь мудрецов и философов, древних лекарей и крестоносцев!" - жарко шептала ей когда-то бабушка. "Ты - носительница древней мудрости, в тебе источник силы и продолжения рода…"
Изабелла была старшей, с умненькой девочкой занимались, в нее вкладывали все, что только было возможно - науки, языки, музыка, искусство. Мальчиков в их поколении не было, но был маленький племянник Яков. Он обожал самолеты и хотел стать летчиком.
По древней семейной легенде, именно женщины их рода обладали неимоверной силой. Ее пра-пра-прародительница выходила раненого рыцаря во времена крестовых походов. Он припёрся в Палестину воевать за гроб Господень, да-да,того самого Господа, который учил прощать и подставлять другую щеку. Почему-то с именем его веками лились реки крови и горели костры инквизиции. Врядли именно этого на самом деле хотел Господь и так себе представлял мир.
Прабабка рыцаря выходила, раны его вылечила. А заодно научила его читать и писать. И пользоваться хамамом-баней и канализацией. Спасла от верной гибели. И открылась ему истина - жизнь в любви и счастии гораздо лучше смерти ради священников и их подстрекателей.
Он тайно взял ее в жены, вопреки обеим религиям. Вот просто - взял да и женился. По ее же настоянию уплатил космические пошлины за освобождение от ратного дела, удалился, увез ее в свой замок в старой Европе, подальше от глаз и пересудов радетелей истинной веры. Обожал жену всю жизнь и позволял ей все на свете. Например, составлять свои колдовские снадобья, лечить крестьян, изучать старинные рукописи.
Сказка!? Скорее всего. Но только прабабка из древнего рода была, ее портреты Белла помнила на стенах, старинные украшения цены несметной были тоже, снадобья и приправы диковинные имелись, книги писались, в их библиотеке хранились ветхие рукописи, бережно переписанные и переведенные на разные языки. А с ними и рецепты уникальных лекарств. Даже что-то вроде родового поместья было в ее семье.
Дед ее изучал и преподавал Каббалу, а заодно философию, вел переписку с умнейшим мужами по всему миру, отец же занимался промышленностью, очень удачно надо заметить. Богатейшая семья и известная фамилия. Странный еврейский род, сочетающий древние традиции и современные нравы.
Отец со своими новыми друзьями инвестировал средства в сталелитейные и машиностроительные предприятия поднимающейся с колен Германии. Если бы только он знал, что будет создано на его заводах… И что именно ждет его семью.
До последней минуты они все были уверены, что их, небожителей, с фамильным замком и счетами в Швейцарии, не коснется весь ужас гонения евреев. Друзья отца лично прибыли проводить его с семьёй в аэропорт. И вместо этого весело затолкали в товарный вагон, гогоча и перебрасываясь шуточками. Их картины, ценности и имущество они уже разделили, предлагая себя, чистокровных арийцев в качестве "хранителей" семейных ценностей.
Мудрый дед что-то подобное предвидел. Его каббалические знаки предрекали беду - непоправимую, огромную, как извержение вулкана, страшную, как Апокалипс. Все последние месяцы дед вместе с бабушкой запирался в кабинете, строчил письма и переписывал документы, колдовал с книгами. Он знал, что должен спасти хотя бы ее, Изабеллу. Дед пустил слухи в синагоге, что Белла будет следующей хранительницей Великого Знания. Именно она сможет прочитать и расшифровать древние манускрипты о сокровищах Иерусалимского Храма, спрятанных жрецами от жадных римлян. Нацисты были до ужаса падки на сокровища, ненавидя евреев, они верили в их состоятельность и способность преумножать богатства.
Выдумки деда спасли ей жизнь. В последнюю минуту ее выволокли из общей очереди и отправили в секретный отдел, перебирать и переводить древние книги. Квест деда сработал. Кто-то донес начальнику лагеря, а тот, чем черт не шутит, решил поиграть в кладоискателей. От этих евреев чего угодно можно было ожидать. Старинные же сокровища слепили разум.
И ещё много десятилетий Белла каждую ночь видела себя в очереди, смотрела, как ее прозрачная душа поднимается в небо из высокой трубы. Видела она и свою обожаемую тетю АдИну, мамину сестру. Невероятная красавица Адина блистала в свете, все к чему она притрагивалась, на что обращала внимание вспыхивало мириадой волшебных искр. У ног Адины погибали влюбленные мужи, для нее слагали симфонии и ей посвящали сонеты. От ее красоты кружилась голова. Ее муж, пшеничный магнат, умолял уехать с ним за границу. Своенравная Адина же предпочла остаться с семьей, уверенная, что успеет их спасти. Обладая острым аналитическим умом, и не увидев ни одной выходящей “из душа” в очереди в газовую камеру она подбивала женщин не слушать нацистов, не поддаваться, кинуться всем вместе на конвоиров. Старший офицер выстрелил ей в лицо и рассмеялся. Он поклонился: “ Сейчас Вы уже не так красивы. Я сделал вам одолжение, мадам…..”
Один учёный муж, так же, как она, корпящий над книгами, однажды сказал Белле: " Не смотри. Не думай ни о чем. Только дыши. Выживи. Ради всех твоих. Ты- это продолжение всех тех, кого уже нет. Живи". И она, как робот, дышала и ждала. Она перестала чувствовать боль и голод, стыд и даже страх. Перестала страдать и удивляться. Ходячие мертвецы - так она называла тех, кто выжил. Она стала живым мертвецом.
Изабелла прожила очень долгую жизнь. Она составила себе целый список неотложных задач. Она рисовала картины, как ее младшая сестра Рахиль. Она создала музей, как мечтала мама. Она перевела очень важные книги, в память о дедушке. Она добилась и вернула многое, из принадлежащего ее отцу, но к заводам смерти не подошла и близко. На эти деньги построила больницу и центр помощи жертвам Холокоста.
Она работала, без сна и отдыха, наверстывая, выполняя свой долг перед любимой семьей. Она десять лет потратила на то, чтобы разорить и пустить по миру бывших друзей ее отца. Она села в кресло пилота и лично повела самолет, как того хотел ее племянник Яков. Из него, семилетнего мальчика, нацисты выкачивали кровь редкой группы. До последней капли.
Она лезла в горы, спасала детей Африки от чумы и голода, она прожила не одну, а целую тысячу жизней ради них, всех, кто не выжил. Сокровищ древнего Храма она не нашла. Да и не было их, этих сокровищ. Ее мудрый дед месяцами хитро сплетал интригующие детали, подделывал старинные письма и вербовал в единомышленники ученых мужей всего света. Он хотел спасти их наследие, культуру, ее, Беллу спасти. А как ей будет жить после всего, что она увидела, он не придумал. Такого ужаса даже он не мог себе представить.
Зато Белла смогла пережить начальника лагеря, и стояла перед ним на суде в Нюрнберге, очень добросовестно и педантично перечисляя все его злодеяния. Он переоделся в лагерную робу и, прячась меж заключенных, медленно пробирался к выходу. Только тени, коих он и за людей то не считал, его узнали, почуяли. Кинулись из самых последних запредельных сил растерзать его, разорвать на куски. Солдаты насилу его отбили у прозрачных обессиленных теней.
Пандора стала приходить к Изабелле давным давно. Они беседовали, спорили иногда, и смерть растворялась в сумеречной туманной дымке . Белла не боялась Пандоры, она видела вещи гораздо страшнее смерти. И чем меньше оставалось у нее невыполненных дел, тем сильнее она стала уставать. Но с возрастом, она все чаще стала ловить себя на мысли, что разговоры с Пандорой развлекают ее, всегда преподнося понятные вроде бы вещи совершенно в другом ракурсе.
Однажды по дороге из магазина Изабелла решила прогуляться в парке. Этакая фантасмагория - некогда бескрайний пардес с цитрусовыми посадками, давно уж был перекроен и превращен в цветущий и вечно зеленый парк. И если когда-то Белла жила в двухкомнатной квартирке в отдаленном районе Тель Авива, то спустя десятилетия ее квартира оказалась в самом фешенебельном районе, еще и у парка. Теперь и ее скромное жилище стоило баснословных денег, но вот ведь в чем подоплека - некому было эти богатства передавать.
На скамейке в парке сидело нечто очень молодое и современное. Бесполое существо - то ли парень, то ли девица, с синими и зелёными прядями в голове, странно подведенными глазами, в огромных штанах- мешке. Существо горько рыдало. О неразделенной любви, понятное дело. А вот Белла что-то плохо себя почувствовала. Она стала некрасиво оседать на землю, заваливаясь вбок, глаза закатились. Бесполое создание в миг рыдать перестало, бабульку подхватило, голову ей подняла и какую-то конфетку в рот сунуло, на ходу вызывая скорую и разыскивая родственников. Ориентировалась быстро и хладнокровно. Упадок сахара, приступ сняли, укол сделали, Беллу доставили домой, так как в больницу ехать она категорически отказалась. В лагере «в больницу» отправляли смертников. Глупо, но к больницам Белла не подходила даже близко, предпочитая умереть дома. А вот девушка, а это оказалась все-таки девушка, молоденькая совсем, ей очень понравилась. Чувствовался в ней какой-то титановый стержень внутри. Вроде бы и плачет-страдает, а тут же мигом спасла, не прозевала, не суетилась и не издавала лишних звуков. Белла пригласила ее заходить, проведать так сказать. Деточка явилась на следующий день, с малюсеньким тортиком на глюкозе - здоровый образ жизни очень она уважала, да и сахар у старушки опять же. Внимательная.
Через много месяцев…..
- Подвинься, расселась - Динка оттолкнула Пандору, ничуть не смущаясь такому соседству.
- Нет, ну дела…Раньше эта грымза меня шпыняла, а сейчас ещё и молодая завелась! - Пандора беззлобно ворчала, с интересом разглядывая, как Белла и Дина в четыре руки раскатывают тесто для венского штруделя. Она забралась с ногами на широкий подоконник и с хрустом вгрызлась в сочное яблоко, ожидая своего кусочка лакомства.
- Помнится мне, кто то очень рьяно выступал за здоровый образ жизни! - Пандора обожала подкалывать обеих дамочек.
- Ты вспомнила! Сколько ж воды утекло с тех пор…. Это ж ещё когда было! Я же тогда вообще с зелёными волосами была!
Левая бровь Беллы с недовольством взлетает ввысь. Девочка жила в школе-интернате для детей одиночек. Приехала из Польши. Именно она спасла Беллу в парке, они подружились. А в один из вечеров в старом альбоме фотографий у Дины Белла увидела красавицу Адину. Любимую сестру мамы.
Инфаркт и помутнение рассудка. Адина родила ребёнка от любимого ею человека, но он был поляк, студент и ей вовсе не ровня. Семья вмешалась, студента прогнали, строптивую деву выдали замуж за пшеничного магната, началась война. Красавец поляк увёз новорожденную дочь к себе, нанял кормилицу, записал девочку, как полячку, спрятав подальше настоящую метрику. Через много лет долгожданную правнучку назвали Адиной, в память о былой любви. Друзья звали ее Динкой.
На красивой кухне хозяйничали две удивительные дамы. Одна очень степенная, в летах, красивая и ухоженная. Вторая стремительная, порывистая, буйные локоны и бездонные глазищи, длинные музыкальные пальцы и тоненькие запястья. Розовинка на матовой коже щёк и две изумительные ямочки.
- Адина, милочка, штрудель не терпит такого жара… - глубокий голос Изабеллы.
- Беллуся, не волнуйся, я уже вынимаю, - звонкий ручеёк ей в ответ.
И запах корицы, облаком белая невесомая пудра, и прозрачная утонченность чайного сервиза. И мягкий свет зелёного абажура, и беседы, нескончаемые, откровенные, честные, исцеляющие душу. И бесконечные, как мир. О жизни, о любви, которая возродит из пепла, излечит даже почти умершее сердце.
Поглаживая тонкие пальцы Дины, Белла вдруг поймёт, для чего осталась в живых. Обретёт смысл и покой войдёт в исстрадавшуюся душу. Девочка же обретёт корни, силы ее утроятся, она узнает кто она и откуда, услышит предания и легенды своей древней семьи.
- Пандора! - Адина с интересом станет рассматривать странную гостью. - А ты вообще зачем приходишь то?! - мо
лодость любопытна и бесстрашна.
- Я- то ?! Так вкусно тут у вас, штрудель…. И потом я, если честно, погреться к вам….. холодно мне там в миру, одиноко. Даже мне нужно где-то набираться сил. За ними я к вам……
Алена Баскин
Илл. by André Schirmer
Немає коментарів:
Дописати коментар